Крупнейшая (конечно, не в смысле антропометрическом) фигура российской рок-музыки «нулевых» Земфира Рамазанова сейчас по капле расстается со своим прошлым и не спеша подкрадывается к будущему. Там, в осенней дали, ее ждет релиз нового, тщательно записывавшегося альбома, и долгие гастрольные странствия с новой программой. А сейчас — «Зеленый концерт» в Зеленом театре парка им. Горького, где певица в некотором смысле простилась со своим прежним репертуаром.

С большими «сольниками» в столице Земфира не выступала давно, и ажиотаж вокруг ее появления в московском ЦПКиО понятен. В канун «зеленого» сейшна Земфира разговорилась с обозревателем «Известий» Михаилом Марголисом.

вопрос: Судя по образу, который вы выстраиваете самостоятельно либо с помощью, скажем так, доверенных лиц, вы не очень похожи на артистов, заполняющих собой премию «Муз-ТВ». Однако в первый летний день каким-то ветром вас занесло на помпезную церемонию данного телеканала в «Олимпийском»?

ответ: Это моя личная история. Она связана с Виктором Цоем. Я участвовала в этой церемонии как «вручант», а не номинант или гость-исполнитель. Эта тема из моего детства. В свое время у меня были альбомы с фотографиями Цоя, я знаю все его песни наизусть, я, можно сказать, фанат. Поэтому решила прийти в «Олимпийский», чтобы вручить приз его отцу.

«Новый диск будет хороший, я отвечаю»

в: Наверняка найдутся те, кто ждал от вас радикального ответа организаторам поп-сходки в духе: «Как вы смеете поминать всуе имя Виктора Цоя на каком-то „Муз-ТВ“!»

о: Ну почему? Речь ведь идет о памяти. А самое главное — песни его живут. Лично я их слушаю, и, по-моему, нормально — выйти на большую площадку и заявить об этом вслух. Сейчас же ищут совсем других героев.

в: Ваш вертикальный взлет в конце 90-х казался мне удивительным. На первые ваши альбомы восторженно отреагировало, на мой взгляд, гораздо большее число людей, чем можно было предположить. Среди «земфироманов» оказались и граждане, коих трудно причислить к среде, с которой вы ассоциируетесь. Земфира стала реальным поп-роком, с легкостью усвояемым и теми, кто о роке, скажем так, корневом в принципе вообще ничего не знает? Вас, как Пугачеву, слушала вся страна. Сейчас, мне кажется, уже не так. И с новой программой (полагаю, менее комфортной для слуха обывателя) вам сложнее будет собирать стадионы…

о: Вы же еще не слышали новую программу… Я считаю, что музыкальный материал очень важен. Песни могут менять ситуацию, только от них зависит — соберешь ты стадион или нет. Так что пока у вас нет представления о моей новой программе, не стоит делать жесткие выводы. Я планирую концерт в «Олимпийском» будущей весной. Хочу ближайшей осенью выпустить новый диск (а это хорошая пластинка, я отвечаю), проехать тур по стране, отшлифовать программу и сыграть в «Олимпийском» 1 апреля 2008 года. Ровно через 8 лет после моего первого сольника в этом зале. Мне нравятся такие истории.

в: Многие ваши поступки, песни, жесты, реакция на какие-то явления и события наводят на мысль, что вы от чего-то всегда обороняетесь — как у любимого вами Цоя, чувствуете, будто «весь мир идет на меня войной».

о: Может быть… Вы же составляете впечатление, глядя со стороны. Мне стоит задуматься, почему так кажется. Возможно, в характере моем что-то такое заложено.

в: Вас часто обижали в дет-стве, притесняли одноклассники, вы ощущали себя «гадким утенком» или «белым лебедем», но все равно бесконечно одиноким?

о: Напротив. Я была очень общительной, капитаном баскетбольной команды. На меня обычно вешали разные общественные нагрузки, а мне как раз всегда нравились люди такого типа, о котором вы сказали. Но я понимала, что сама не из их числа. Я немножко шутом гороховым была и в классе, и вне класса.

«Охранники меня вообще раздражают»

в: Назовите известных людей, образ которых вам импонирует.

о: Кейт Ричардс, Гэри Олдман — вот такие мужички мне нравятся. Непредсказуемые.

в: Профессиональный спортивный сленг вы еще не забыли, поэтому спрошу так: вам часто приходилось на правах капитана «пихать» своим подругам по команде за допущенные в игре ошибки?

о: Конечно, я «наезжала» на них. И сейчас «наезжаю» на любого, кто облажался, это тоже свойство моего характера. Я знаю свою резкость, несдержанность, быструю реакцию, этакий перфекционизм. Если я вижу ошибку, то не премину на нее указать.

в: Но вы отходчивы или злопамятны? Часто извиняетесь?

о: Я отходчива, извиниться для меня не проблема. Просто, когда я завожусь, это, на мой взгляд, бывает достаточно справедливо.

в: Хоть одна из ваших парт-нерш по команде сейчас с вами общается?

о: Нет. Мы прекратили общаться сразу после того, как перестали играть вместе.

в: А предаться совместным воспоминаниям о временах юности…

о: Этого нет. Я достаточно легко расстаюсь с прошлыми этапами своей жизни. Мне не нравятся встречи бывших одноклассников. Это какая-то чушь, и в такие моменты часто возникает чувство неловкости. Все начинают чуть быстрее, чем нужно, пить алкоголь, чтобы расслабиться. Принужденная обстановка…

в: Вы наверняка знаете, сколько досужих разговоров ведут о том, что, мол, Земфира — человек закрытый, амбициозный, окруженный охраной…

о: Да никогда у меня не было охраны. Просто, как только человек становится популярным, слухи о нем, естественно, начинают расти как снежный ком. Если начать их разгребать, времени больше ни на что не останется. И я когда-то приняла решение их не комментировать, не лезть в этот процесс, что бы там ни происходило. Ведь если откомментируешь одно, потом придется комментировать и другое.

А присутствие охранников меня вообще раздражает. Они, конечно, записаны в райдере, ну там чтобы после концерта выйти, на концерт зайти. Но даже в такие моменты они меня не особо устраивают. Потому что начинают слишком ответственно ко всему подходить, прыгают вокруг, создают излишний ажиотаж, наступают мне на ноги, а выходишь на улицу — там никого нет: одна девочка мокнет под дождем и двадцать этих секьюрити. Комедия.

«У большого поэта даже мусор талантлив»

в: Ваш уфимский земляк Юрий Шевчук давно уже считает себя питерцем, а вы теперь кто — москвичка?

о: Я родилась в Уфе, а сейчас живу в Москве. Вот только так могу сказать. Уехала оттуда, потому что здесь больше возможностей, больше музыкантов. Шевчука из Уфы выгнали, а у меня все случилось добровольно, без обид. Но сейчас, конечно, я не вернусь туда жить ни при каких условиях — я выросла из этого города.

в: Вы очень прочувствованно отреагировали на уход из жизни Ильи Кормильцева. Почему? Вы росли на его песнях?

о: Я знаю, что в последние годы жизни у него было много разных неоднозначных действий, политических ходов и заявлений, некоторые считали его человеком со скверным характером, но Кормильцев — очень крутой поэт. Его слова мне близки. И стало обидно, что его раз — и не стало.

в: А вы хороший поэт?

о: Последнее время я уделяю текстам больше внимания, избавляюсь от шелухи. Это нормально, возрастное. Чуть-чуть у меня поменялся стиль или меняется в данный момент. У меня бывают удачные отрывки, которые мне нравятся и держат годами. А бывает — полная чушь. И вот тут мы, наверное, подходим к определению поэта. У большого поэта даже мусор талантлив. Я же, если без жеманства, не могу себя назвать поэтом, такое определение чудовищно обязывает. Я — музыкант. Вот это я беру на себя.

в: В черновиках ваших текстов зачеркиваний много?

о: Мало. Я же культивировала в себе стремление вовсе их избегать. Сначала ходишь кругами, концентрируешься, потом сразу раз — и начало готово. Так и у Цоя, и у Дельфина. Правда, в последующих куплетах уже может некий «скрип» пойти.

в: Сколько раз бывало, музыкант находит две-три ударные темы, а затем мучительно записывает еще семь-восемь треков, чтобы «добить до альбома». Было такое?

о: Уже много лет подряд ставлю себе задачу — сводить необязательный материал к минимуму. Сейчас в новом альбоме я близка к этой цели как никогда.

в: Назовите хоть одну свою «необязательную» песню, которая стала чрезвычайно популярной.

о: Да их до фига. «Траффик», допустим. Мне она вообще не нравится. «Созрела», «СПИД»… Но я понимаю механизм их популярности.

«Похожих на Ренату я точно не встречала»

в: За время вашей дружбы с Ренатой Литвиновой вы не пытались объективно оценить ее художественный потенциал? Сколько в ней своего и сколько навеянного, например, Кирой Муратовой?

о: Представляете, я плохо знаю творчество Киры Муратовой. Меня, собственно, Рената с ним и познакомила. А если говорить о фильмах Литвиновой, то из полнометражных это пока только одна «Богиня», к которой я изначально отнеслась скептически. Сейчас я отношусь к ней с гораздо большей симпатией и буду скорее поддерживать и другие работы Ренаты. Это зависит уже от наших личных отношений. Но если, говоря о Муратовой и Литвиновой, вы подразумеваете эпигонство, то скажу, что Рената — яркая индивидуальность, похожих на нее я точно не встречала. Тот, кто в этом сомневается, просто чего-то не просекает.

в: Не могу представить, как вы смеетесь. По какому поводу такое может случиться? Не саркастический, ернический — а именно открытый, здоровый, веселый смех.

о: Да прекратите. Конечно же я много и хорошо смеюсь. По разным поводам. На сцене, скажем, у нас порой происходят очень забавные моменты. Может, виной всему моя ответственность, спортивное прошлое: когда даю интервью, становлюсь очень дисциплинированной, стараюсь сосредоточиться и максимально точно сформулировать ответы. А так, я умею не только смеяться, но порой еще и достаточно хорошо шутить.

в: Неучастие в летних фестивалях, оупен-эйрах, связано исключительно с подготовкой новой пластинки или в этом есть некая позиция?

о: Причина в том, что я не хочу раньше времени играть песни из нового диска, а исполнять старый материал уже не смогу. Это я сделаю сейчас, в Зеленом театре. Программа будет составлена из одних хитов.

в: Вас считают не только очень требовательной, но и самой дорогой нашей рок-исполнительницей. Зачем вам так много денег?

о: Дорого стоит запись моей пластинки, дороже, думаю, той цены, за которую у меня могут ее купить. А потом, почему я не должна зарабатывать? Я хорошая артистка. Зарабатываю на подарки — себе, родственникам. Себе я подарила бы какую-нибудь недвижимость за границей. Иногда хочется пожить в Париже, Лондоне или Венеции…